Я долго думала перед тем, как написать эту часть, но все-таки написала что-то совсем другое. Как-то все скомканно получилось, что ли... Буду благодарна, если подскажете, где можно что-нибудь исправить)))).
Может быть, все будет хорошо??
Я долго думала перед тем, как написать эту часть, но все-таки написала что-то совсем другое. Как-то все скомканно получилось, что ли... Буду благодарна, если подскажете, где можно что-нибудь исправить)))).
Я пошла по тропинке вглубь леса. Можно было не задумываться, куда я иду – такие как он, точно найдут. Стоило мне присесть на ствол огромного дерева, лежащего посреди дороги, как на другой стороне дерева, неподалеку от меня появился легкий, невесомый силуэт. Светловолосый парень поднял на меня свои огромные синие глаза.
— Зачем ты сделала это, ну…тогда? – спросил он слегка неуверенно.
— Надеялась, что вы останетесь у меня в долгу и, как видишь, была права.
Я улыбнулась краешком рта. Вторая улыбка за день – иду на рекорд. Было видно, что парень мне совсем не поверил, но не стал узнавать мои настоящие намерения.
— Кстати, как ты узнал, что меня зовут Дженни? – спросила я то, что внезапно пришло мне на ум.
Он улыбнулся, обнажая белоснежные зубы.
— Ты забыла, что на одежде было вышито твое имя?
Точно! Я усмехнулась. «Спец. агент Дженни» — вот что было вышито на моей одежде. С тех пор, как я ушла с работы я терпеть не могу, когда меня называют Дженни – слишком много лишних воспоминаний. Кстати о воспоминаниях…
— Шун, ведь должен был уже проснуться?
— Уже проснулся. Сейчас он…
Ветки деревьев с треском раздвинулись, являя нам разъяренного Шуна.
— Здесь, — быстро добавил парень исчезая. Когда туман рассеялся, я услышала шепот неподалеку от меня.
— Ты не будешь против, если я приду завтра ночью?
Лицо озарила улыбка, но через секунду от нее не осталось и следа. Я вновь перевела взгляд на Шуна, готового взорваться в любой момент. Как предсказуемо!
— Братишка! – крикнула я и бросилась ему на шею. Он вырос еще больше – так нечестно! Странно, но в этот раз он реагирует не так, как раньше. Год назад он бы улыбнулся и замучил меня расспросами, а сейчас он стоит, как каменный и молчит. Неужели за год все так сильно изменилось? Что же я наделала?
Отцепившись от бедного мальчика, я обратно села на ствол дерева, отвернувшись к лесу. Что со мной такое – уже второй день не могу сдержать слез… Несколько секунд спустя, теплая ладонь опустилась на мои вздрагивающие плечи. Мгновение, и братишка заключил меня в объятья.
Посидев некоторое время на подоконнике, я решил прогуляться. Сначала подумал – не повторить ли подвиг Дженни, но через несколько секунд отказался от этой мысли. Выйдя в коридор, я почувствовал тишину, настолько плотную, что казалось, никакой звук не сможет ее нарушить. По пути к выходу из дома заглянул в гостиную. Все это время мне не давали покоя мысли о Шуне. Как он умудрился во все это ввязаться? Несмотря на наши напряженные отношения, он — мой лучший друг!
Не найдя знакомой фигурки на диване, я напрягся, а потом по лицу растеклась улыбка – очнулся! Выйдя на поляну, освещаемую несколькими лучами, сумевшими пробиться через густую пелену облаков, я услышал тихие голоса, недалеко от меня. Медленно продвигаясь в сторону голосов, которые становились все громче с каждым моим шагом, я остановился в кустах, увидев странную картину: Шун и Дженни стояли посреди тропинки и улыбались. Никогда еще я не видел Шуна настолько счастливым. Не может быть! Неужели Шун и есть тот, кого она так сильно обидела? Где-то внутри меня что-то заклокотало – все не должно быть так! Не знаю, как все должно быть, но точно не так!
Я отправился в сторону дома, но обратно я двигался гораздо медленнее, словно постарев на несколько десятков лет за пару минут. Присев на ступеньки перед домом, я стал наблюдать, как первые лучи солнца пробиваются сквозь пелену облаков, придавая небу чуть розоватый оттенок. Услышав шаги, направляющиеся к дому, я спрятался за домом, затем забрался на подоконник открытого окна, и проскользнул в свою комнату. Лег на постель прямо в одежде и провалился в тяжелый, тревожный сон.
Разбудила меня Джули, судорожно трясущая меня за плечо. Не успев, как следует разлепить глаза, я почувствовал, что меня куда-то тащат. Результатом всех усилий этой гиперактивной девушки оказался я, валяющийся у подножия лестницы, перед этим проехавшийся по всем ступенькам носом.
Конечно же, пожалеть себя мне не дали, вновь поставив на ноги, пока бедный я соображал, что делать, меня привели в гостиную и, заставив меня открыть глаза, показали Шуна и Дженни, которые сидели на диване, обнявшись, безумно счастливые. В то время, как на душе скребли кошки, я старался заглушить чем-нибудь безграничный поток информации, заливающийся в меня через уши. Здесь были и отрывки фраз, радостные возгласы, по поводу очнувшегося Шуна и предложение, которое я выделил из всех по известной только мне причине: «Так вот Шун и вспомнил, что Дженни его сестра».
Все удивление, отразившееся у меня на лице, списали на радость по случаю пробуждения нашего спящего красавца.
Сидя на диване и наблюдая за выражением лица Дэна, которое постепенно превращалось из сонного в удивленное, я вспомнил то, что должен сделать сейчас. Конечно, я мог бы подождать, но мне кажется, что я скоро взорвусь от переполняющих меня эмоций. Извинившись перед всеми, я направился на кухню, оставляя позади все радостные возгласы и предложения устроить вечеринку. Эллис колдовала у плиты, всю комнату наполнил ароматный пар. Давно не видел, чтобы она так старалась, хотя я и так давно ее не видел, может она каждый раз теперь так старается?
Пока мой взгляд бегал по знакомой фигурке, стараясь разглядеть всю ее, без остатка, мысли были очень далеко отсюда. Честно говоря, я очень боюсь, что она пошлет меня куда подальше. Никогда еще так не волновался – что это со мной такое?
Я так стоял и размышлял о том, что же делать, но мое тело явно не устраивал такой расклад. Я подошел и молча обхватил ее талию, прижавшись к девушке всем телом, вдыхая аромат ее волос, которого мне так не хватало. Я бы стоял так целую вечность, если бы девушка, вздрогнув, не отстранилась. Она улыбнулась и спросила:
— И что же это было, Шун Казами?
Неужели она совсем не скучала? Пока я лихорадочно размышлял, что ответить, мой рот открылся:
— Можешь считать это признанием в любви.
Тут же до меня дошло, что я только что сказал. Тогда я собрался выскользнуть из кухни, убежать в другую страну и сменить имя, но маленькая теплая ладошка взяла меня за руку и повернула к себе, не давая думать ни о чем. Я взглянул в теплые глаза девушки, цвета молочного шоколада и, наклонившись, легко коснулся ее губ своими.
Шун пришел в себя! Когда Джули забежала ко мне в комнату ни свет, ни заря, заставляя поднять тяжелые веки, я не поняла, о чем она говорит. Через несколько секунд соображений моего сонного мозга, сон с меня как рукой сняло (без тавтологии – никуда). Я умылась и выскочила в коридор, надеясь не столкнуться с ним – или я просто не смогу промолчать о том, что неоднократно произносила втайне от всех.
Услышав радостные возгласы из гостиной, я лишь сильнее сосредоточилась на готовке, надеясь, что это меня хоть чуть-чуть отвлечет от мыслей о Шуне, что не покидали мою голову последние несколько дней.
Сосредоточиться так и не удалось – чьи-то руки, обхватившие мою талию, никак не способствовали приготовлению завтрака. Повернувшись, я утонула в золотистых глазах, полных нежности и страха. Боится моей реакции? Ну что ж, пусть боится. Усмехнувшись, я спросила:
— И что же это было?
Лишь бы не показать того, как я рада. Сейчас, как обычно начнутся детские отговорки из серии «я просто соскучился». Как же я от всего этого устала! Заметив некое подобие обиды в выражении его лица, я усмехнулась.
— Можешь считать это признанием в любви, — бросил мне парень и отправился к двери, ведущей в коридор. Быстро словив отпавшую челюсть, я вновь почувствовала тепло, разливающееся по венам от сердца. Я словила его руку, и заставила повернуться к себе лицом. Вновь я не смогла справиться с сердцем, заколотившемся в бешеном ритме, только поймав его взгляд на себе. Как же мне не хватало тебя, Шун!
Его губы остановились в паре сантиметров от моих, словно спрашивая разрешения. Что бы ни происходило, Шун оставался прежним. Почувствовав, как на место теплу приходит жар, разгорающийся где-то в груди, и выливающийся румянцем на щеки, я прильнула к его губам, не в состоянии больше ни о чем думать.
